Николай Корень, ветеран милиции: «В милиции на весь город тогда был всего один автомобиль – полуторка»…

Николай Кириллович Корень прослужил в милиции 38 лет. Его, без преувеличения, можно назвать живой историей нашего города. Ведь вся его милицейская жизнь – от рядового милиционера до подполковника – прошла здесь. В каких условиях работали милиционеры в те годы, с какими трудностями сталкивались и какие соблазны преодолевали, он рассказал корреспонденту «Репортера».

Один «Харлей» на все отделение

– Моя трудовая биография начиналась с мирной, рабочей профессии – штукатур, – рассказывает Николай Кириллович. Эту специальность я получил после окончания ФЗО. Работал на стройках в Украине и Казахстане. После армии приехал к брату в Днепродзержинск. В поисках работы пришел в райком комсомола. Там встретился с Петром Казаковым, начальником 1-го отделения милиции (тогда в городе районные отделения милиции называли не как сегодня – Заводское. Днепровское и Южное, а 1, 2 и 3-е). Он спросил, не желаю ли я в милицию пойти. Я согласился. Это был 1955 год.

1-е отделение милиции находилось тогда на углу Короленковской и Спортивной. Начал Николай рядовым сотрудником. Поначалу разносил повестки по домам и предприятиям. Потом стал патрулировать улицы – от Короленковской до романковского клуба (за переездом).

– Хотя расстояние было немаленьким, мы патрулировали пешком, – рассказывает ветеран. – Был у нас в отделении трофейный мотоцикл “Харлей”, но он не работал. А на весь город в милиции был только один автомобиль – полуторка. Основным местом нашего дежурства был клуб в Романково, тогда один из лучших в городе. Мы следили, чтобы без билетов не проходили, чтобы драк не было.

Жил молодой милиционер в Романково (снимал жилье). От его дома до работы было 5,5 км.  Дежурство заканчивалось в два часа ночи. После дежурства обходил рынок – он находился ниже, на том месте, где сейчас находится здание бывшего МРЭО, потом шел в отделение, на Короленковскую, а оттуда – домой. Бывало, что уже в 7 утра уже надо было быть на работе. Вот такими были нелегкие будни милиции 50-х.

Следили и за фонарями, и за карманниками

Потом Николай Кириллович стал участковым. Его участок был: улицы КИМа (теперь – Яворницкого), Клары Цеткин (Сурская), Горького, район железнодорожного вокзала. Работы хватало – Днепродзержинск 50-х был довольно опасным городом. Город наводнили банды, в которых было много бывших фронтовиков. Было много краж, вовсю орудовали карманники, особенно в трамваях.

– Там, где сегодня находится привокзальная площадь, в 50-х был рынок, – вспоминает ветеран. И здания вокзала тогда не было – только небольшая будочка на переезде, где билеты продавали. И вот, однажды, стоим мы с участковым возле этого рынка. Подбегает к нам мужчина, плачет и говорит: “Продал двух поросят, а деньги украли”. Я сразу вспомнил об Орлянском – жил тогда в Днепродзержинске, на улице Сыровца, такой известный карманник. Не его ли работа? А недалеко от вокзала, на улице Куйбышева (сегодня Приветная), в частном доме был буфет. Орлянский туда часто захаживал и я решил поискать его там. Прихожу – и вижу его с компанией. Подозвал, пошли мы к переезду. Говорю ему – немедленно верни человеку деньги. Он: я не брал, начальник. Ничего не знаю, отвечаю. Не вернешь деньги – под поезд брошу. Он ушел. Не знаю, он ли украл или нет – а только мужчине вскоре деньги вернули.

В те годы, вспоминает ветеран, в обязанности милиционеров также входило следить за очередями в магазинах, чтобы люди на ходу за трамваи не цеплялись – а чаще всего такое происходило на перекрестке Сыровца и Спортивной.

– Нарушителям милиционер вручал специальные талончики – вспоминает Н.Корень. – Нам их выдавали под расписку. К примеру, за мелкое хулиганство я выписывал нарушителю штраф – 2 рубля, и давал ему талончик. Также участковые должны были следить, чтобы на улице фонари горели и на стенах домов обязательно номера висели. Если не было, тут же писали протокол – это считалось серьезным нарушением.

Впервые применил оружие

Окраинные районы Днепродзержинска всегда были опасными. Особенно район нынешних Черемушек. Тогда этого района еще не было – на месте многоэтажек были железная дорога, частные дома и огороды, кладбище (сегодня оно заброшено) а дальше – степь.

– Тогда по этому кладбищу и возле него люди на работу ходили, – рассказывает Николай Кириллович. – И ночами постоянно происходили то грабежи, то изнасилования. Решили мы с напарником ловить преступников “на живца”. Он переоделся в женское платье, я в обычную гражданскую одежду и так идем по улице. Напарник-«женщина» впереди, я – чуть поодаль, но в пределах видимости. И вскоре за ним увязались двое. А он идет, вроде бы их не замечает. Возле кладбища они бросаются на него. А он парень был сильный. Как врежет одному – тот и отлетел в сторону. А второго скрутил. Первый вскочил – и бежать. Я выхватываю пистолет, стреляю в воздух и кричу: “Стой, стрелять буду!” Он остановился. Привели мы их в отделение. Оба оказались 17-летними  учащимися ремесленного училища. Оно тогда находилось на улице Москворецкой (2-я дачная улица). Признались, что это не первое их преступление.

По словам Н.Кореня, это был единственный случай за все 38 лет работы в милиции, когда он применил оружие.

Пощечина от стиляги

Были у Николая Кирилловича и курьезные случаи.

– Помню, в городе появились стиляги – одетые в узкие брючки, с характерными прическами, – вспоминает ветеран. – Мы, естественно, не очень положительно их восприняли. Особенно их узкие брючки. И вот однажды в ДК Металлургов на танцах задержали такого. Не за то, что стиляга – он пьяный был, буянил. Привели его ко мне, посмотрел я на него и говорю: что ж ты себя мучаешь, в таких узеньких брюках ходишь. А он внезапно как ударит меня по лицу. У меня и глаза заплыли. Ну, я, естественно, тоже ему накостылял, причем бил, в основном, по щекам, чтобы следов не было. Выяснили мы, что живет он на улице Арсеничева, учится в Ленинградском университете. Составили мы на него протокол и отпустили, велели явиться завтра. Приходит он на следующий день с матерью. Вызывает меня начальник райотдела. Захожу – они сидят у него в кабинете. Вот, говорит начальник женщине (и показывает на меня), от этого человека теперь судьба вашего сына зависит. Если не простит – заведут уголовное дело, лет на пять сядет. Из университета отчислят. Мать – на колени, сын – тоже. Плачут, умоляют простить. Ладно говорю, мы уже в расчете. Прощаю.

Сразу три “Волги” мог купить

После участкового, Николая Корея перевели в Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности (ОБХСС), где он проработал 10 лет. Здесь контингент был несколько иной: мошенники, спекулянты, нечистые на руку торговые работники.

– В 60-х годах это было, – вспоминает ветеран. Узнали мы, что один местный покупает в нашем городе стиральные машины по 76 рублей, и через станцию Тритузная вывозит на Урал. Там жила его дочь, находила покупателей, которым он эти машинки продавал уже за 250 рублей. Собрал я на него материал, потом даю запрос туда, на Урал, насчет покупателей. И тут вызывает меня начальник райотдела. Говорит: тебя хочет видеть 1-й секретарь райкома партии. Видимо, натворил ты чего-то… Прихожу к этому секретарю. Тот здоровается со мной за руку, приглашает садиться. И спрашивает: знаю ли я того человека, который стиральными машинами торгует. Оказалось, они с ним соседи, раньше вместе работали. И просит меня дело прикрыть, а то того посадят. Я говорю: если прокурор подпишет, мы дело закроем, а материал передадим на товарищеский суд. Так и сделали.

За время работы в ОБХСС у Николая Кирилловича было немало случаев, когда ему предлагали крупные взятки за то, чтобы закрыть дело.

– В 60-е годы на ДМК работал директором овощного отдела рабочего снабжения (ОРС) некто Дробахин. Воровал оттуда картофель, цитрусовые и продавал в городе. Разоблачили мы его, пришли базу опечатывать, а он заявляет: сопляки, мне ничего не будет, а вы завтра без погон останетесь. Опечатали мы базу, уголовное дело по этому Дробахину возбудили. И вот, сидим мы как-то вечером в кабинете. Стук в двери. Заходит Дробахин и вываливает из-за пазухи деньги на стол. Там, наверное, тысяч 10 было. Упакованные. За эти деньги тогда можно было купить три “Волги”.

Говорит, если мало – еще принесу, только дело против меня закройте. Мой напарник рукой все эти деньги со стола смахнул – они по комнате и разлетелись. Я говорю – собирай, а то сейчас понятых позовем и протокол составим. Как он не просил – мы ни в какую. И его потом осудили на 7 лет. Через много лет я как-то встретил его. Он подошел ко мне, поздоровался, говорит, что на меня не в обиде, наоборот, благодарен.

Был еще один похожий случай, вспоминает Николай Кириллович: узнал он, что на улице Коммунарной, в одном из гаражей, лежит 120 листов оцинкованного железа. Он решил пойти туда под видом покупателя. Застал в гараже мужчину.

– Почем железо продаешь? – спрашиваю. – 9 рублей лист, отвечает. Я вынимаю удостоверение работника милиции, показываю ему, составляю протокол. Мужчина этот оказался начальником участка на заводе БЗКВОит. Оттуда он это железо и таскал. А через пару дней в мой кабинет заходит молодая женщина. Открывает сумочку и кладет на мой стол деньги – 7 тысяч рублей. Чтобы это дело закрыть. Я потребовал, чтобы она забрала деньги и ушла. А она говорит – мы все равно это дело прикроем, только заплатить больше придется.

А через время Николай Кириллович встретил эту женщину на первомайской демонстрации. И она рассказала ему что заплатила нужным людям – и показала на горком партии – 9 тысяч. И тот мужчина отделался условным сроком и увольнением с работы.

Деньги делаем

Об аферах торговых работников тех лет ходят легенды. На какие только хитрости не пускались они, чтобы покупателей облапошить и себе наварить. Есть о чем вспомнить и Николаю Кирилловичу.

– Помню, приходит ко мне сосед, приносит литровую банку порошкового киселя. Присматриваюсь – а он вперемешку с сахаром. Говорит, купил это в магазине коопторга, который находился на улице Сыровца, там, где сегодня «Буревестник». Начал я эту историю раскручивать. Все оказалось очень просто. Получал этот магазин кисель фруктовый в брикетах. Очень дефицитный тогда товар. Продавали его на развес, по 1 рублю 42 копейки за килограмм. Так вот, работники магазина что придумали: они мешали этот кисель с сахаром. Кило сахара стоило тогда 76 копеек. Мешают они кисель с сахаром и по 1,42 продают. Пришли мы туда – и застали как раз за работой: кисель с сахаром мешают. Что делаете – спрашиваю. Деньги делаем – отвечают.

А в магазине №30 на пр. Ленина вино с сахаром мешали. Получали вино в бочках, сыпали туда сахар – и из одной бочки две получалось. Оно получалось сладкое, но безвредное. Зато навар у продавцов хороший получался. Возбудили дело, заведующую уволили.

Убийство всесоюзного значения

По долгу службы Николая Кирилловичу не часто приходилось заниматься убийствами. Но одно он хорошо помнит до сих пор – таким громким оно было.

– Убили работника ГАИ. Молодой парень, приехал домой на обед, на мотоцикле. Когда выходил со двора, его подкараулили и убили, забрали пистолет. В те годы всех работников милиции обязывали постоянно носить оружие. И убийцы, видимо, это знали.

Убийство в те годы считалось чрезвычайным происшествием, а убийство работника милиции – тем более. Да еще и боевое оружие забрали. Преступление получило статус всесоюзного.

– Около года мы не могли найти убийцу, – вспоминает Николай Кириллович. – И вот собирает нас однажды приехавший из области начальник и говорит: мы все просеяли, никого не нашли. Значит, надо искать среди своих. Начали искать. И убийца действительно оказался из своих. Его потом расстреляли.

Запомнилось Николаю Кирилловичу и нераскрытое убийство женщины.

– На улице Корчевского, возле спуска в речпорт когда-то была бойлерная, – вспоминает ветеран. – И там убили работницу, молодую женщину. Чем-то тяжелым по голове ударили. Подозрение пало на ее мужа. И он, поначалу, действительно признался. Сказал, что убил из ревности. Но когда дело дошло до суда, внезапно отказался от всех своих показаний. В итоге его пришлось отпустить – доказательств против него не было. Убийство так и осталось нераскрытым.

Рядового милиционера утверждал сам министр МВД

-Я за 10 лет работы в ОБХСС против многих дела возбуждал, многих посадил, говорит ветеран. – После отсидки многие ко мне потом подходили – руку пожать. И не только мне. У нас тогда много порядочных и честных сотрудников служили. А нечестных и нечистых на руку быстро выгоняли.

Все беды нынешней полиции, по мнению Н.Кореня, из-за того, что туда попадает много непрофессионалов и случайных людей.

– Когда я получил милицейскую форму и впервые приехал к родным, так они были просто ошарашены – думали, что я в тюрьме сижу, – вспоминает ветеран. Оказывается, пока меня 3 месяца на работу в милицию принимали, оттуда сюда приезжали сотрудники и всех опрашивали: обо мне, о моем прошлом, о моих родных. Так все решили, что меня посадили. Вот как раньше в милицию принимали. Чтобы стать рядовым сотрудником, нужна была подпись самого министра МВД. А сейчас в полицию берут всех подряд. Наверное, отсюда и сложности.

В 1993 году Николай Кириллович ушел на пенсию. Живет с женой в трехкомнатной «хрущевке» на Черемушках. Дочь живет с семьей на левом берегу. Николай Кириллович – член совета ветеранов МВД. Любит охоту, рыбалку. Живет ветеран очень скромно, на одну пенсию – так, наверное, живут все честные милиционеры.

СПРАВКА

Николай Кириллович Корень. Родился в 1932 году на хуторе Чаплино Васильковского района Днепропетровской области. В 1946 году закончил 4 класса местной школы, в 1947 году – Днепропетровское ФЗО по специальности штукатур. После службы в армии закончил Днепропетровскую среднюю школу МВД СССР. В милиции – с 1955 года. Начал с участкового, потом  был оперуполномоченным ОБХС Днепровского отдела, потом – старшим опером ОБХС города. С 1972 года работал в Днепровском райотделе милиции дежурным помощником начальника райотдела. В 1993 году ушел на пенсию. Проработал в милиции 38 лет, прошел путь от рядового милиционера по подполковника.  Имеет 8 медалей.

На фото.1.Николай Корень в 1955 году. 2.Николай Корень обыскивает задержанного в клубе (50-е годы). 3. Николай Корень за работой.

Фото сверху: Николай Кириллович Корень сегодня.