Обыкновенный герой из Припяти

Геннадий был очевидцем событий на Чернобыльской АЭС. Оказывал помощь первым пострадавшим в Чернобыле пожарным. Мы попросили его поделиться воспоминаниями о тех днях. И еще – о том, какой поворот произошел в его жизни после тех тяжелых событий в Чернобыле. Вот что рассказал «Репортеру» Геннадий.

Катастрофа

В пятницу, 25 апреля 1986 года у него было обычное суточное дежурство в медсанчасти Припяти. А на следующий день, когда он уже собирался уходить со смены домой, главный врач сказал ему, что надо остаться. Дескать, случился пожар на одном из реакторов. Пострадавшим при его тушении уже оказали там, на месте, первичную помощь. И скоро начнут возить этих людей сюда, в медсанчасть, на стационарное лечение.

Действительно, в ближайшие часы скорые начали привозить десятки обожженных пожарных. У них была ярко розовая кожа (типичный ядерный ожог), припухлые лица, глаза-щелочки, сильные ожоги. Мужчин тошнило, у многих была рвота – явные признаки интоксикации. Как оказалось, ехали они всего лишь в брезентовых костюмах, касках и рукавицах. Их не предупредили об особой опасности, вызвали как на обыкновенный пожар.

Взрыва со стороны ЧАЭС никто из медиков не слышал, поэтому сначала врачи даже не поняли масштабов катастрофы. Доктора не сразу сориентировались в том, как им действовать. Ведь на практике весь персонал столкнулся с пострадавшими от радиации впервые в жизни.

Ярко помнится Геннадию картинка из прошлого: он с другими врачами из окна реанимации на 5 этаже наблюдает редкое зрелище – алое зарево вдали (это был отблеск пожара на 4-ом блоке).

Причины пожара в первые сутки замалчивались, медики какой-то промежуток времени тоже были в неведении. Лечили от ожогов и от отравления, в меньшей степени спасали от последствий радиации. Но потом информации стало больше, а ситуация – яснее.

Шеховцов видел, как вертолеты стремительно летели к Чернобыльской АЭС, как скидывали мешки с цементом и песком для дезактивации зданий.

В те трагические дни Геннадий лечил лейтенанта внутренней службы Владимир Павловича Правика, который возглавлял дежурный караул пожарной части, выехавший первым на ЧАЭС тушить пожар. Правик мужественно переносил послеожоговые страдания, выполнял все указания медиков.

Дни тревоги и горя

Дежурство самого Геннадия тогда затянулось на долгие трое суток. Дни и ночи без сна и без отдыха, как на войне. А в общем-то, это и было борьбой за жизнь, против смерти.

А дома в этот период за него волновалась молодая жена, остававшаяся в квартире одна с годовалым сынишкой на руках.

Самых тяжелых больных отправляли на самолете в клиники Москвы. Многим спасли так жизнь.

Что тогда чувствовал Геннадий? Тревогу за своих самых дорогих на свете людей и за своих пациентов. Неясность будущего. Нервозность, как темная туча, надвинулась не только на него, но и на всех жителей города. Никто не объяснял, каких правил следует придерживаться жителям Припяти для обеспечения наибольшей безопасности.

Знакомый инженер с ЧАЭС позвонил Геннадию и предупредил, чтобы его родные и друзья закрыли все окна, балконы и не выходили гулять, защитили таким образом себя от радиации. Люди по цепочке неофициально передавали друг дружке полезные сведения.

Геннадий видел, как каждые 2 часа машины поливают улицы. Значит, в городе повышенная загрязненность, – сделал вывод он…

Эвакуация, прощание с городом

27 апреля объявили эвакуацию жителей Припяти. Запрещали брать с собой личные вещи, детям не разрешали взять даже любимые игрушки. Сообщили, что вывезут людей всего на 3 дня, чтобы денег и вещей брали с собой только из этого расчета. Говорили так для сдерживания паники среди населения. Но интуиция многим подсказывала: уезжают надолго.

Геннадий, как и все остальные, переживал: всего два года назад получил квартиру в новостройке, вместе с супругой обустраивали ее, покупали мебель, комнатные цветы, люстру в зал. В общем, жили и радовались каждому дню. Но вот как сложились обстоятельства, теперь надо бросать уютное гнездышко. Впереди – неизвестность.

Врача отпустили домой собирать документы и пожитки. А потом сообщили, что его супруга поедет с младенцем одна. Доктор должен остаться в городе и продолжать выполнять свой медицинский долг.

Стационар в лесу

Геннадий остался, первую неделю ежедневно работал в ургентной бригаде. Доктора раздавали всем, кто остался в Припяти и в Чернобыле йодистый калий (йодид), который защищает людей от действия радиации. Медиков возили на вахту в Чернобыль, на автовокзал, где был организован Штаб по оказанию всесторонней помощи ЧАЭС.

Потом медперсонал вместе с оборудованием вывезли из Припяти в пионерский лагерь «Лесная сказка», за 120 км от города. Там организовали настоящий стационар для оказания помощи ликвидаторам.

Геннадий спасал чернобыльцев целых 4 месяца – с мая до конца августа. Были разные эмоции в той работе: и вера, и надежда, и страх. Страх за тех, кто таял на глазах, но хотел жить. И страх за свое здоровье, потому что дозы рентген он получал регулярно. Но все же оптимизм побеждал, а иначе и не могло быть: его ждала любимая жена и маленький сын.

В этот период познакомился с Леонидом Михайловичем Головахой (тогда – начальником медсанчасти № 61), который был командирован в Чернобыль из Днепродзержинска. Общая работа подружила коллег.

Новая родина – Днепродзержинск

И когда пришло время выбирать город, в который можно переехать с семьей, Геннадий уже знал, что это будет родина Брежнева. Так и произошло на самом деле. С сентября 1986 года врач Шеховцов живет со своей семьей в нашем городе, трудится в специализированной медсанчасти № 8 (бывшей МСЧ № 61). И встречается иногда со своими друзьями – ликвидаторами Чернобыльской аварии. Им есть что вспомнить: вместе они прошли испытания в зоне ЧАЭС.

От редакции. Мы уверены: Геннадий – настоящий герой Чернобыля. Рискуя собственным здоровьем спас сотни жизней. И таких «обыкновенных» героев в 1986 году были тысячи. Многих из них уже нет в живых.  Мы хотим сегодня поклониться всем смелым людям, которые 31 год назад вступили в бой за жизнь, за будущее и выиграли его.

На снимках:

Геннадий Шеховцов в настоящее время.

Геннадий Шеховцов на берегу реки Припять в «Лесной сказке» в 1986 году.

Геннадий с другом на том же берегу.